Пожимает плечами, откидывает прядь со лба.
- Я не могла не приехать. Ты же понимаешь.
Я не понимаю. Трудно поверить, но в этом мире все же есть вещи, которые мне сложно понять.
- Ты здорово изменился, - сообщает она, будто ни в чем не бывало.
- Ты тоже.
- Повзрослела?
Я вижу любопытный блеск в ее глазах и готовность дать отпор в случае резких фраз. Но я не задумываю ничего подобного. Я говорю:
- Выглядишь холеной. Исчезла девическая небрежность.
- Возможно, - утвердительно кивает. - Я действительно стала другой, ты бы оценил.
На последних словах она снимает улыбку и я перестаю замечать краску на губах. Остаются только глаза, со знакомым выразительным взглядом. Я отворачиваюсь.
- Ну, это теперь не в моих возможностях.
Она быстро парирует, заставляя меня снова глядеть на нее:
- Конечно. Когда-то ты сам отказался от всяких прав.
- К сожалению, у меня их никогда не было.
- Шутишь?
Улыбка снова появляется на ее лице и она глядит на меня именно так, как в тот день. Я чувствую, что мои слова звучат оправданием, но раскрывать истинные причины уже поздно. Время ушло.
Все это она прочитывает, как газету и с напускной легкостью заявляет:
- Ладно, не будем об этом.
- Не будем, - соглащаюсь я.
Она продолжает стоять у окна, пальцами одной руки прокручивая кольцо на другой. Слышно как на лестничной площадке кто-то выходит из лифта. Я украдкой поглядываю на нее. Она больше не улыбается.
- И все же... спасибо тебе.
Кажется, я вздрагиваю, и неуверенно откликаюсь:
- За что ты меня благодаришь?
- За все, - она отталкивается рукой от подоконника и делает пару шагов в мою сторону. - Я, собственно, за этим и пришла. Чтобы поблагодарить тебя за все.
Я молчу, наверное, глупо уставившись на нее. Она, ничего не объясняя, ловит этот взгляд и впервые в жизни он ее не забавляет. Стараясь выпутаться, я примеряю ее улыбку и произношу:
- Не за что, раз тебе угодно.
Моя защита ей совсем не нравится. Она хмурит брови. Потом улыбается той самой улыбкой и, делая шаг назад, разворачивается к двери. Но через мгновение снова оборачивается, будто что-то забывший человек. Нет, вернее, будто человек, изображающий что-то забывшего человека.
- Не нужны подробности? - ее голос становится жестче и агрессивнее. Она и выглядит такой.
Передо мной мелькают картинки: вот она совершает четыре последних шага, отделяющих нас, вот она влепляет мне пощечину.
- Ты хочешь ссоры?
Я инстинктивно выставляю руки вперед и она чуть отступает, завидя это. Ее улыбка сияет ярче в блеклых лучах моей слабости.Слова звучат горячо и с вызовом:
- Глупости! Я просто хочу поблагодарить за то, что я стала мудрее. Ты не представляешь каким наивным существом я была! Глупым и доверчивым. Я верила каждому слову. Всем словам! И тем, что звучали так: "Мы не можем жить вместе хотя бы просто потому, что я привык быть один! У меня просто-напросто нет лишней чайной чашки!", и тем, что звучали вот так: "Я не хочу ждать, пока ты в очередной раз бросишь меня и уйдешь"...
Тут я наконец понимаю к чему она клонит. Я готов вспылить, но сдерживаюсь:
- Ты снова все переворачиваешь.
Удивительно, но мое спокойствие разрушительно влияет на ее агрессиию. Возможно, с первой фразы она понимает свое поражение, потому следующая атака выглядит слабее:
- Да, конечно, я никогда не могла тебя понять. Не могла понять в момент разговора, а только делала вид, что понимаю. Зато когда оставалась одна, мне все становилось ясно: ты просто не хотел пускать меня в свой чертов мир! И все твои обещания ничего не значили.
- Но я никогда ничего не обещал! - не выдерживая, повышаю голос я. И в то же мгновение перестаю видеть губы. Только глаза.
Они испытующе глядят в мою сторону сквозь призму горьких воспоминаний.
- Да, именно... - наконец тихо соглашается она. - В этом все и дело. Все твои слова только казались обещаниями, а на самом деле не были ничем. Ты сам не знал до какой степени они пусты! Ты и сейчас не знаешь чем они вообще были.
Я тяжело сглатываю произнесенное и только теперь ощущаю тугой комок. Отрицать больше нет сил. Чувствую себя слабым.
- Ты не любила меня, - выдыхаю я.
- Я не любила тебя. И ты бы не стерпел моей любви! Потому что ты готов был убить всякого, кто тебя полюбит. Возможно... - ее голос обрывается, словно опасаясь озвучить догадку. Но губы продолжают чуть смыкаться, а язык неуверенно скользить по небу, создавая еле различимые слова: - Возможно ты специально...
- ... не давал себя любить, - завершаю фразу я.
И вижу как быстро наполняются слезами ее глаза. Да, я наконец вижу слезы. Слезы, которых никогда не видел, но о существовании которых всегда знал.
Странно, мне вдруг становится легче. Я удивляюсь этому ощущению, но одновременно наслаждаюсь им. Я жадно вдыхаю его носом и ртом, как вдыхают аромат первых дождевых капель сквозь тяжелый разряженный воздух душным летним днем.
- Я просто хотела тебя защитить, понимаешь?...
Я молчу. Я стараюсь дышать.
- Я просто хотела быть...нужной тебе.
- Ты была мне нужна.
Кажется, теперь я улыбаюсь. Но это не та улыбка, которую мы поочереди сбрасывали друг с друга.
Это ощущение головокружительного наслаждения, полной гармонии и красоты. Этог ощущение жизни и мира вокруг.
Такое трудно понять. даже ей. Вот почему она не распознает этой улыбки и отступает на шаг. Вот почему в следующий миг я вижу отдаляющиеся губы, волосы, глаза.
Но я не могу произнести ни слова. Мне слишком хорошо.
- Да, - заключает она, резко вздернув голову. - Ты до сих пор способен на убийство. По сей день!
И больше я не вижу ничего. Только как она уходит.
